Отзыв по "Токсичным родителям" Сьюзан Форвард

[pathwalker]

Когда я брала в руки эту книгу, я понимала: всё плохо. Мои отношения с родителями это кромешный ад, длящийся тридцать семь лет, который изрядно исковеркал мне жизнь. Но по ходу чтения я буквально обомлела: неужели НАСТОЛЬКО всё плохо?
Я обнаружила все варианты токсичности в своем детстве.
Психологическое? Сколько угодно.
Физическое? В дошкольном детстве у меня был своеобразный рейтинг предметов, кто из родителей чем меня бьет.
Прабабушка предпочитала обычные вещи – тапочки, скакалки, даже газеты. Кроме того у неё была философия чем можно и чем нельзя бить ребенка. Она утверждала, что ребенка нельзя бить рукой, только подручными предметами. Много лет спустя от бывшего я узнала, что это технология дрессировки собак – собаку бьют не рукой, а предметом, чтобы собака переносила свою злость на вещь, но не бросалась на хозяина. Она может сгрызть тапочек, которым её лупили, но не прыгнет на хозяина. Если любители собак на этом моменте расчехлили в гневе свои вилы и мотыги, знайте – я с вами.
Мать лупила ремнем – по классике. А ещё никогда не забуду как во втором классе я не могла понять задачу, а она вместо того чтобы объяснить в ярости избила меня линейкой и заревела в голос. Я тоже рыдала, будучи в шоке, не понимая, почему она так отреагировала. Мать успокоилась и попросила прощения, но простить у меня так и не получилось. Вероятно, это упало в копилку моей педагогической профессии – в детстве я потратила много часов на то, чтобы научиться объяснять, формулировать и доносить мысли. У матери тоже была идея почему ребенка нельзя бить руками, но другая – «у меня рука тяжелая, ударю и мозги вылетят». Она была ярым борцом с подзатыльниками.
У бабушки для телесных наказаний был специальный ремень – пластиковый, узкий, черно-белый. Его удары были страшнее ударов скакалки – меня трясло в истерике. Я боялась на этот ремень даже смотреть. Найти бы его сейчас – порезала бы на мелкие кусочки в знак протеста. Тогда о таком не было и речи, побоялась бы, что и за это выдерут и может чем похуже пластикового ремня. Ещё она любила ткнуть меня пальцем в лоб со словами «Чура не знаешь». Так что да, я узнала про этого славянского бога задолго до того, как это стало мейнстримом.
Самое неприятное и жуткое про насилие в своем детстве я поняла уже во время прочтения книги. В моей семье существовала легенда «мама и прабабушка тебя любят, а вот бабушка – она сущее зло». И я верила. Но весь этот «любящий» тандем почему-то ни разу не вступился за меня равно как и «злая» бабушка. Никто из троих не остановил другого, когда меня били. И вся эта красивая легенда не помешала им лупить меня всем, что попалось под руку. Все трое сливали свою злость на ребенка, которой нечего было противопоставить.
Глядя на квадратные глаза своего терапевта в момент, когда я рассказывала про наказания в моей семье, я чувствовала себя странно. Я действительно думала, что это нормально. Сюрприз.
К моему удивлению я нашла даже косвенные признаки инцеста, хотя ничего подобного не припоминала. Впрочем, и мой терапевт говорила, что признаки есть, так что было понятно, что это не фантазия. Через месяц после прочтения книги я вспомнила те эпизоды и две недели отходила от шока.
Кроме того, в книге были подробно описаны последствия для психики, которые я переживаю каждый день, и я проживала свои воспоминания снова.
Ещё одна важная вещь – читая человеческие истории – не только в этой книге, я чувствую, что я не одна, подобное происходит со многими людьми. Но ещё я чувствую и то, что мой внутренний компас меня не обманывал, когда я была маленькой. Творилась адская несправедливость, и нормальные люди так не живут.